Вырос

Саня родился и вырос в Сибири. Когда уезжал учиться в мореходку, мать удивлялась: «чего тебя туда несет? Здесь что ли научиться чему-то нельзя?».  Но Саня знал – если он не уедет, то ничего никогда толком не увидит… ни моря, ни свободы, ни… даже не знаю чего… А в море больше всего оказалось мест, куда ходить больше не хочется… а меньше всего – возможностей побыть одному… странно как-то даже: вроде, ты один в каюте, а весь экипаж примелькавшийся настолько помнишь, что, вроде, и нет… И как ни закрывайся – ты все равно на работе… То капитан что-то найти не может, то, наоборот: что-то такое найдет, что кажется – сам ты все потерял… и ни сейчас даже… а тогда — когда первый раз на море ни с берега посмотрел… или когда первый раз в отведенную тебе каюту зашел… а там плакаты с китайскими (а может корейскими? японскими?) девушками висят… и никто не знает ни чьи это девушки, ни чьи это плакаты… «висят себе и висят, всегда висели! Что ты к ним прицепился?» словно в чужую жизнь попал… и если бы ни улыбались эти девушки или одежды на них побольше бы было… или… в общем, чем больше девушки на плакатах тебя интересуют, тем меньше смысла в окончании рейса…
А когда не видишь смысла в окончании рейса, то нужно срочно отдохнуть… И так как-то раз Саня с боцманом в баре до ночи наотдыхались, что еле шли… Точнее — Саня боцмана еле нёс, потому что боцман совсем уставший и очень тяжелый был. А когда подошли к проходной (дело в нашем порту было), оказалось, что у боцмана все лицо почему-то разбито… Саню это обстоятельство весьма удивило: проходная, боцман, лицо в крови… подозрительно как-то! Да и боцман всего-то три раза упал, что даже для матросов – явная пыль! И, что интересно, портовская охрана как-то живо отреагировала, когда Саня попытался тихонько боцмана под мышкой на территорию порта пронести: «сейчас наряд вызывать будем!» А наряд — это на девушке хорошо, а когда он за тобой едет, то уже – не очень! Пришлось быстро ноги делать, а то попадешь в кутузку и всё – море на замок! А пока Саня ноги делал, боцман еще пару раз умудрился из рук вывалиться. Но Саня решил на этом внимание особо не заострять, а поехать в гостиницу – переждать немного. Так и сделал. Однако, на этот раз действовал хитрее. Боцмана перед входом спрятал – чтобы не шокировать публику. А пошел сначала сам. В связи с поздним временем вход в гостиницу был уже закрыт. Саня нажал на кнопку звонка. Вышла девушка-администратор. Симпатичная такая. Аккуратная. И тут уже нужно сказать, что Саня всегда разным девушкам нравился.  А в этот раз даже и выхода другого не было – только включить всё обаяние, стараясь не дать вырваться наружу алкогольным парам:
— Девушка! А мне номер на некоторое время нужен!
— Нет проблем! Давайте Ваши документы, — девушка улыбнулась, а потом добавила, — я вам номер хороший выделю, сама все покажу!
— Вы знаете! Я немножко моряк…, — Саня замолчал на мгновение, а потом добавил шепотом: — и… не один.
Девушка несколько помрачнела: «У нас это как-то не принято… знаете – проверить могут!… но…»
— Да я заплачу сколько нужно! Тем более, номер-то всего на пару часов нужен!
— Ну, хорошо! Давайте! Только быстро!
И Саня пошел за боцманом. Но когда девушка-администратор увидела, как Саня тащит в гостиницу мужское тело, залитое кровью, она ни слова не говоря, захлопнула дверь прямо у Сани перед носом. От неожиданности даже боцман из рук вывалился:
— Ох, уж эта корабляцкая жизнь!

А потом Саня долго сидел на каких-то ступеньках в нескольких кварталах от гостиницы и смотрел — как боцман спит.
Боцману могли присниться самые разные вещи… А Саня хотел, чтобы боцмана побили в его боцманском сне. Просто совсем надоело таскать на себе в каждом порту эту скотину.